НОВО-БРАТЦЕВО

Старинная вотчина боярина Ивана Родионовича Квашни, центром которой был монастырь Спаса-на-Всходне, к началу XVI в. раздробилась между его многочисленными наследниками. Название деревни Братцево впервые встречается в описании владения правнуков боярина Квашниных-Фоминых. В 1584 г. она оказалась в составе дворцовых земель. В 1618 г. пустошь Братцева была пожалована в поместье дьяку А. Иванову, затем, сменив несколько хозяев, оказалась в вотчине боярина Б. М. Хитрово, занимавшего при царе важные должности дворецкого и оружейничего. При нем здесь создается довольно крупное село, где в 1678 г. числились: "Церковь каменная, двор попа, дьячок, пономаря два; двор боярский и около двора задворных деловых, крепостных людей русских и иноземцев 37 человек, при мельницах 13 человек и 3 человека русских и иноземцев".
После смерти Б. М. Хитрово и его вдовы село было вновь отписано в дворцовое ведомство и в 1695 г. пожаловано К. А. Нарышкину, родственнику матери Петра I, впоследствии первому коменданту Санкт-Петербурга. Во второй половине XVIII в. владельцем Братцева стал граф А. С. Строганов. Рано овдовев, он женился второй раз, но молодая жена через несколько лет ушла от него, полюбив придворного красавца генерала И. Н. Римского-Корсакова. Отвергнутые высшим светом, влюбленные покинули Петербург и поселились в Братцеве, где вели уединенную жизнь. В 1790-х гг. в их обществе оказался и восемнадцатилетний сын графа, Павел Строганов: во время пребывания за границей он в Париже вступил в клуб якобинцев, после чего по приказу Екатерины II был доставлен в Россию и отправлен в ссылку в подмосковное имение. Через несколько лет П. А. Строганов был возвращен в Петербург, стал личным другом царевича Александра, а после его вступления на престол - влиятельным членом "негласного комитета", созданного для подготовки государственных реформ.
В "Экономических примечаниях" 1800 г. Братцево уже числится имением И. Н. Римского-Корсакова, в котором состояли "церковь Покрова Пресвятыя богородицы, дом господский деревянный и при нем сад плодовитый". Этот документ ставит под сомнение утвердившуюся в литературе датировку XVIII веком строительства замечательного памятника архитектуры - каменного дворца в усадьбе Братцево. Архитектура дворца очень близка к творчеству выдающегося зодчего А. Н. Воронихина. Сравнительно небольшой по своим размерам, крестообразный в плане, украшенный шестиколонными портиками и увенчанный величественным куполом, он скорее напоминает храм, чем жилое здание. Особенности этого памятника наводят на мысль, что он был построен после смерти Строгановой в 1815 г. как пантеон. Современники свидетельствуют, что И. Н. Римский-Корсаков, проявивший трогательную заботу к тяжело болевшей в последние годы жене, после ее смерти часто навещал подмосковную усадьбу, но постоянно жил в отдаленном имении в Могилевской губернии.
После смерти И. Н. Римского-Корсакова усадьба принадлежала Ладомирским, его детям от незаконного брака, затем Апраксиным, накануне революции - Щербатовым.
В 1879 г. фабрикант И. Н. Сувиров купил у Апраксиных существовавшую на речке Сходне мельницу, чтобы перенести на ее место свою фабрику из селения Иваньково. Летом 1880 г. новая фабрика, рассчитанная на использование от 300 до 600 рабочих, была закончена строительством и приступила к работе.
Местных жителей на фабрику не принимали в расчете, что пришлые рабочие будут во всем зависеть от хозяина. Фабрика и жилые постройки были окружены глухим забором, за который даже в свободное время нельзя было выйти без разрешения хозяина. Каждый шаг рабочих был связан с исполнением унизительных "правил". Заключив договор на полгода - от Пасхи до Покрова - рабочий не имел права уйти до истечения срока, тогда как капиталист мог уволить его в любой момент по своему усмотрению.
Жильем служил двухэтажный барак, где на втором этаже была устроена общая спальня с нарами на 150 человек, освещавшаяся ради экономии одной керосиновой лампой. Получившие место в спальне считались счастливчиками, так как для большинства рабочих местом жительства служили пыльные и грязные цеха.
На фабрике производилась продукция общей стоимостью на миллион рублей, но алчность И. Н. Сувирова не знала предела. Рабочих донимали невыносимыми штрафами, то и дело хозяин пытался снизить расценки. Продукты рабочие должны были покупать в его лавке по предельно высоким ценам, при этом еще добавлялись 10% комиссионных за доставку продуктов из Москвы.
В марте 1885 г. сорок ткачей, которым еще в ноябре были понижены расценки, потребовали от хозяина оплату по старому счету. В ответ на его отказ забастовали 150 из 600 рабочих фабрики. Сувиров вызвал исправника, но тот не смог ни запугать, ни уговорить рабочих. Опасаясь перерастания стачки в общую, он вынужден был указать фабриканту на несправедливость снижения расценок, а также на необходимость удовлетворения требования рабочих об уменьшении комиссионных до 5%. Сувиров уступил. "Теперь все довольны и благодарны хозяину за исполнение их просьбы", заключал свой рапорт полицейский чиновник.
Рабочие фабрики не остались в стороне и во время революции 1905 г. 31 октября они забастовали и предъявили свои требования капиталисту: "Многоуважаемый Иван Никандрович, имеем честь ваше снисхождение о наложении нам жалованья на каждый рубль 30% по тому случаю, что жалованье расходится только на нас, а в деревню семейству послать нечего". Далее шли требования о сокращении рабочего дня до 9 часов, отмене штрафов, улучшении бытовых условий и обращения мастеров с рабочими.
Не ограничившись этим, они направились в Спас и остановили фабрику М. И. Сувировой, а в последующие дни еще шесть фабрик в селениях Тушино, Гаврилково и Куркино. Фабричный поселок в Братцеве стал центром стачки, здесь ежедневно проходили митинги перед домом Сувирова. После 10-дневной борьбы рабочие добились удовлетворения части своих требований.
Закрывшаяся перед войной фабрика в 1915 г. перешла в руки крупного промышленника полковника Хутарева. После Февральской революции 1917 г. он неоднократно пытался силой расправиться с непокорными рабочими. В марте он объявил об увольнении рабочих под предлогом необходимости длительного ремонта, однако более 200 рабочих не оставили фабрику, сами провели ремонтные работы и возобновили производство с 30 апреля, одновременно потребовав повышения зарплаты. В ответ Хутарев снова закрыл фабрику, отказавшись признать избранный фабричный комитет.
"В виду этого рабочие фабрики Хутарева, собравшись на общее собрание, постановили помимо хозяина пустить фабрику в ход,- сообщает заметка в "Известиях Московского Совета рабочих депутатов" 4 июня 1917 г.- Делом заведуют мастера, бухгалтер и фабричный комитет... За работой ткацких станков за отсутствием мастера наблюдают сами рабочие. Порядок на фабрике образцовый".
Попытка Хутарева отказаться от выплаты жалования привела к обратному результату. Рабочие арестовали его, заперли в сарае и освободили только после того, как его жена привезла деньги из Москвы. Когда Временное правительство совершило контрреволюционный переворот и развернуло травлю большевиков, решение об увольнении с фабрики большевиков С. Родина, Б. Муратова и Н. Арсеньева было сорвано с помощью рабочих завода "Проводник". Наконец, когда рабочие-красногвардейцы, участвовавшие в октябрьских боях в Москве, возвратились на фабрику, Хутарев, приказавший запереть ворота и не пускать их на территорию, был снова арестован и ночью сбежал из-под ареста. Фактически фабрика окончательно перешла в руки рабочих. Явившимся в декабре посланцам Хутарева, предложившим рабочим начать переговоры без участия фабричного комитета, они ответили на общем собрании, что не желают иметь дело с капиталистом.
Многие кадровые рабочие-большевики в годы гражданской войны ушли на фронт. Возросла роль созданной на фабрике комсомольской организации. Она организовала клуб "Рассвет", при котором имелась библиотека, приглашенные из Москвы руководители вели музыкально-хоровую и драматическую секции. Впервые появились детские ясли и школа первой ступени, размещавшиеся в барском доме в Братцеве до открытия там музея, действовавшего с 1919 по 1922 гг. Укрепились связи рабочих с крестьянами, вместе с ними неоднократно проводились субботники по доставке топлива из Звенигородского и Волоколамского уездов.
Братцевская фабрика была единственной в волости, не прекратившей свою деятельность во время кризиса текстильной промышленности, в 1927 г. ей было дано название "Победа труда". Рядом с фабрикой образовался жилой поселок Ново-Братцево, население которого в настоящее время составляет более 2 тыс. человек.
Большие работы по реконструкции предприятия были проведены в 1958-1962 гг. Не останавливая производственных работ, коллектив предприятия обеспечил полную замену устаревших деревянных перекрытий и полов, строительство новых помещений, позволившее установить современное оборудование, ввести автоматические станки, создать поточные линии и новые транспортные пути. За пять лет объем производства увеличился почти в полтора раза. В 1967 г. фабрике было присвоено звание "Предприятие высокой культуры производства и организации труда". Изменилась и специализация фабрики, которая с 1964 г. входит в состав производственного объединения шерстяных детских тканей "Подмосковье". В настоящее время фабрика "Победа труда" производит более 3 млн погонных метров тканей для пошива детской одежды и 1,5 тыс. тонн шерстяной пряжи.